Вся история Русской православной церкви связана с оккупацией – начиная с рейдерского захвата в 1441 году метрополии Киевской и всея Руси. Священники Московской патриархии всегда были в военном обозе – благословлять “собирателей земель русских”. Еще в начале 19 века Грузия познала “любовь единоверцев”, лишившись автокефалии. А с 2008 года начался новый период церковной оккупации – теперь “Южной Осетии”, пишет Олег Панфилов специально для “Крым.Реалии”

После пятидневной войны 2008 года в отношениях между Русской православной церковью и Грузинской было много событий. Одно из последних произошло в минувший вторник – когда Анатолий Бибилов, новый марионеточный “президент Южной Осетии”, встретился в Москве с патриархом Московским и всея Руси Кириллом. На встрече обсуждались вопросы взаимодействия “Южной Осетии” с Московским патриархатом, строительство храма РПЦ в Цхинвали и возможность обучения граждан республики в духовных семинариях и академиях России.

Формально РПЦ не имеет никакого территориального отношения к оккупированному Цхинвальскому региону, который называет себя “Южной Осетией”. Этот регион Грузии является частью епархиальной территории ГПЦ. Еще до войны 2008 года Патриарх ГПЦ Илиа IIобратился к главе РПЦ Алексию II с заявлением, в котором говорилось об отношениях между двумя странами: “Непродуманные шаги могут поставить нас перед критической чертой, после которой процессы примут неуправляемый характер”. Он отметил, что “абхазы и осетины – такие же духовные чада, как грузины, поэтому забота и о них – наша основная обязанность”. В ответном письме Алексий II заявил о поддержке ГПЦ: “С удовлетворением отметили в заявлении Вашего Святейшества выражение заботы о духовной жизни абхазского и осетинского народов, которые не должны остаться без духовной опеки Церкви. От души желаем, чтобы Грузинская Православная Церковь, осуществляя богоугодное миротворческое служение, преуспела в уврачевании тех все еще болезненных ран в народной памяти, которые были нанесены военными событиями прошлого”.

5 декабря 2008 года Патриарх Алексий II скончался, новый глава РПЦ Кирилл (Гундяев) стал вести иную внешнюю церковную политику, в том числе и в отношении Грузии. К примеру, в декабре 2010 года Синод ГПЦ принял решение – по большей части политическое – об изменении титула. который теперь полностью произносится как “архиепископ Mцхетский, Тбилисский и Абхазский и митрополит Пицунды”, то есть упоминаются митрополии, оккупированные с 1993 года. Но на службах РПЦ этот титул не произносят полностью. Напротив, обращения Кирилла стали отличать напористость и гнев в отношении неприятелей России, а тесные – если не сказать близкие – отношения РПЦ с Путиным показали, что церковь переживает новый политический взлет.

Изменение в политике РПЦ в полной мере почувствовала на себе и Украина – священники УПЦ Московского патриархата не скрывают симпатий к российским оккупантам и коллаборантам, открыто их поддерживая. В интернете можно найти огромное количество фотографий, на которых священники РПЦ ходят с оружием, стреляют на полигонах. Кажется, РПЦ перестало обращать внимания на евангельские заповеди, принимая во внимание лишь политическое веяние из Кремля: раз Путин сказал, что “Крым – наш”, значит – наш, сказал, что Донбасс надо “защитить” – вот, “защищаем”. Священники, стреляющие по мишенях из военного оружия, – не новость, они этим занимались всегда.

Поскольку РПЦ – верный друг Кремля, то, соответственно, иерархам церкви хочется прихватить кусок, или даже два – Абхазию и “Южную Осетию”. Тем более, в Абхазии есть свои раскольники, которые ставят РПЦ условие: или вы нас забираете, или мы создаем автокефалию. Слышать это смешно, потому что в церковных кругах, как и в дипломатических, признание непонятно откуда взявшейся автокефалии – процесс почти невозможный. К тому же, РПЦ постаралась разрушить авторитет Вселенского патриархата, формально поддерживая диалог с Патриархом Варфоломеем, но на самом деле его игнорируя – отказавшись, к примеру, приехать на последний Всеправославный собор на Крите в 2016 году. Правда, вместе с РПЦ в соборе отказались участвовать Антиохийская, Болгарская церковь и Грузинская церкви, но скорее это был некий реверанс в адрес России, впоследствии, как оказалась. РПЦ не оценила поступок грузинских коллег.

В Абхазии, более населенной, чем “Южная Осетия”, свои проблемы с РПЦ и православием вообще: там растет мусульманская община, есть прихожане армянской церкви, последователи абхазского монотеизма и язычники, маленькая иудейская и католическая общины. Сухумо-Абхазская епархия подчинялась Грузинской православной церкви, но после войны 1993 года фактически вышла из ее подчинения и с тех пор существует самостоятельно, провозгласив никем не признанную автокефалию. Сообщается, что в Абхазии есть “несколько десятков церквей”, но все они построены грузинами (кроме Новоафонского монастыря, который в конце 19 века начали возводить российские монахи). До мухаджирства, вынужденного переселения из Абхазии в 1880-х годах, более 80 процентов населения, население этого грузинского региона было преимущественно мусульманским.

В “Южной Осетии” ситуация иная: почти 90 процентов жителей – этнические осетины, 8,9 процента – грузины Ахалгорского района, и около 1 процента русских. Все они, кроме скрытых атеистов, являются православными. Юридически территория республики относится к Грузинской православной церкви и входит в состав ее Никозской и Цхинвальской епархии. обращение в РПЦ привело к закономерному отказу Московского патриархата нарушить каноническую территорию другой поместной Церкви. В 2005 году была образована Аланская епархия, входящая в юрисдикцию неканонической Церкви истинно-православных христиан Греции, Синод Хризостома, но которую РПЦ не признает. В нарушение законов, в том числе и церковных, 24 октября 2011 года на территории пограничного управления ФСБ России в Цхинвали протоиерей Свято-Георгиевского собора Владикавказа Тимофей Остаев и помощник командира 4-й армии Минобороны России по работе с верующими военнослужащими иерей Андрей Зюзя совершили чин закладки часовни во имя святого князя Александра Невского. По признанию бывшего “президента Южной Осетии” Леонида Тибилова, он “в свое время сам выбрал место для ее строительства”.

Формально власти “Южной Осетии” контролируют восемь церквей, Никозская и Цхинвальская епархия Грузинской православной церкви имела два десятка приходов и четыре монастыря – два мужских и два женских. Во время войны 2008 года российские военные разрушили значительуюя часть монастыря в Никози, церкви в селах с грузинским населением – Тамарашени, Кехви, Ередви, Ачабети, Авневи, Нули, Ксуиси, Переви, Ахалгори, Икорти и другие сравняли военными бульдозерами вместе с жилыми домами. Никозская и Цхинвальская епархия – одна из старейших в Грузии, которую еще в 5 веке создал царь Вахтанг Горгасали. Построенный в том же веке храм Святого Раждена – одна из старейших святынь грузинского православия. Как и многие другие церкви, он оказался на территории “Южной Осетии”, исторически называемой Самачабло – владения князей Мачабели – со столицей, имеющей название грузинского происхождение – Цхинвали.

Переселение этнических осетин с северных склонов Кавказского хребта во владения князей Мачабели началось в конце 17 века. Потому в так называемой “Южной Осетии” нет ни одного храма, который был бы построен не грузинами. Статистические данные 1917 года показывают национальный состав Цхинвали: евреев в городе было 38,4%, грузин – 34,4%, армян – 17,7%, осетин – 8,8%. Увеличение осетинского населения началось с захватом в 1921 году большевиками Грузии и своевольным вмешательством в межнациональные отношения и переселение национальных групп в республике. Конечно, сейчас с помощью Кремля создан миф об истории древнего проживания осетин на территории “Южной Осетии”, но он рассчитан в форме красивой сказки для обывателей, историки над ним смеются.

Тем не менее, и в Москве, и в Цхинвали продолжают сочинять историю – уже не просто “древнейшего проживания” осетин в этой части Грузии, но и о “давних традициях осетинского православия”. Марионеточные власти хотят окончательно привязать РПЦ к оккупированной территории, чтобы получить идеологический карт-бланш своего существования. В первую очередь, власти продолжат борьбу с епархией ГПЦ: на днях в цхинвальской газете “Республика” была опубликована статья под советским заголовком “Грузинские священники на территории РЮО. Доколе?” В ней говорится о тлетворном влиянии ГПЦ: “Несмотря на то, что официально позиция руководства страны по этому вопросу практически не озвучена, в правительстве Южной Осетии единогласно считают, что нахождение ГПЦ на территории Южной Осетии незаконно”.

Теперь, судя по встрече “президента Южной Осетии” Бибилова, марионеточные власти больше не будут принимать во внимание позицию ГПЦ, и патриарх Кирилл не отнекивается от контактов с сепаратистами. Напротив, он принимает раскольников из Сухуми и Цхинвали, не забывая при этом делать реверансы и в сторону патриарха Грузии Илии II. Чуть менее года назад Илиа II был в Москве на 70-летнем юбилее патриарха Кирилла. А предыдущий его визит состоялся в 2013 году – тогда патриарх Илиа II встретился с российским президентом Владимиром Путиным и обратился к нему с просьбой содействовать возвращению беженцев в Абхазию и в “Южную Осетию”.

Просьбу российский президент выслушал и благополучно забыл. Как и все красивые слова от российских иерархов, которые грузинский патриарх слышит в Москве. Глава РПЦ может в очередной раз сказать о братской любви двух церквей, а потом принять сепаратиста и сказать совсем другие слова. И оккупация продолжится.