В прошлом номере “Новой газеты” мы рассказали о “хозяевах Крыма”: представителях местной элиты, для которых полуостров стал частной собственностью. Они сажают в депутатские кресла своих родителей, тещ и своячениц, а в министерские — бывших партнеров по бизнесу. Но Крым принадлежит не только им. Свои интересы здесь продвигают и крупные федеральные фигуры, и бывшие украинские чиновники и олигархи.

Федералы

Аркадий Ротенберг

Крупный российский бизнес работать в Крыму из-за западных санкций не стремится. Вот и Аркадий Ротенберг подряд на строительство моста через Керченский пролив брал с тяжелым сердцем. В интервью газете “Коммерсантъ” в 2015 году он сказал, что эта стройка обернется для него “черной меткой” от Запада, а свое решение все-таки взяться за реализацию проекта объяснил желанием “сделать вклад в развитие страны”.

До Ротенберга подряд предлагали другому крупному бизнесмену —Геннадию Тимченко. Но тот отказался.

Крупный скандал в ходе строительства моста случился один. В сентябре 2017 года президент Украины Петр Порошенко поручил правительственным юристам подготовить иск против России из-за “экологического вреда от строительства Керченского моста”. По мнению украинской прокуратуры, строительство может привести к изменению химического состава воды в Азовском и Черном морях, что приведет к гибели азовских дельфинов и афалин. Российская сторона возможность существенного влияния моста на экологию отвергла. Председатель общественного совета при Главном управлении природных ресурсов и экологии Севастополя Наталья Мельчакова отметила, что по заказу Минтранса РФ и Росавтодора экологический мониторинг в зоне строительства ведется регулярно. И никаких критических сигналов не поступает.

Еще один неприятный эпизод в истории строительства Крымского моста произошел летом 2017 года. Тогда в редакцию “Новой” обратились 15 жителей керченского микрорайона Цементная слободка. Оказавшись в санитарной зоне моста, микрорайон попал под снос. Местные поначалу радовались: их дома трудно было назвать иначе как “бараками” — даже удобства были на улице. Однако когда пришло время переселяться в новое жилье, выяснилось, что его дают не в собственность, а “на хранение”. Власти объясняли это “невозможностью дать право собственности на новые квартиры раньше, чем будет изъята земля под старыми домами”. Люди на это не соглашались. “Если сюда приедут бульдозеры, а условия переселения при этом не изменятся, мы встанем намертво. Лучше жить в скромном доме, но в своем, чем в новой квартире на птичьих правах”, — говорили они.

В итоге после публикации права собственности людям начали выдавать, и к концу 2017 года проблема была устранена полностью.

Сколько из 228 млрд рублей, выделенных на мост, Аркадий Ротенберг сможет записать себе в прибыль — вопрос пока открытый. Можно, однако, утверждать, что из всех людей, делающих на полуострове большие деньги, он оказался наименее вовлеченным в скандалы.

Валерий Абрамов и Виктор Перевалов

Крымский мегапроект № 2 — федеральная трасса “Таврида”. 253 километра от Керчи до Севастополя, 4 полосы. Стоимость — 139 млрд рублей. Подряд на строительство без конкурса получила компания ЗАО “ВАД”, имеющая многолетний опыт работы в Санкт-Петербурге и Калининграде. Еще в 2014 году ее владельцы Валерий Абрамов и Виктор Перевалов вошли в список “королей госзаказа”, по версии Forbes, набрав господрядов на 35 млрд рублей и закрепившись на пятом месте рейтинга. В 2017 году, получив “Тавриду”, они шагнули сразу на вторую строчку.

Стоимость одного километра трассы — 549,5 млн рублей. Для сравнения, по официальной информации Росавтодора, средняя стоимость строительства одного километра однополосной дороги в РФ — 44 млн рублей; четырехполосной, соответственно, — 176 млн. Чиновники из Крымского минтранса объясняли столь высокую стоимость “Тавриды” новой технологией укладки дорожного полотна. “Дорога будет сделана методом холодного ресайклинга. Это голландская технология, при которой вместо традиционного щебня используется перемолотый грунт”. Удивительно, но в 2009 году Сибирская государственная автомобильно-дорожная академия выпустила учебное пособие “Восстановление асфальтобетонных покрытий методом холодного ресайклинга”, в котором профессор С.Ф. Филатов сообщал, что ремонт дорог голландским методом в три раза дешевле, чем традиционная российская укладка щебня.

Впрочем, для многих крымчан важно, не какие деньги выложит за “Тавриду” федеральный бюджет, а какую цену придется заплатить непосредственно им. Так, в селе Совхозное Симферопольского района планируется снос 24 домов — на их месте пройдет трасса.

— О том, что наши дома снесут, стало известно в ноябре 2016 года, — говорит местный житель Владимир. — Стоимость домов обещали компенсировать, причем по цене дороже рыночной. Но затем ситуация зависла. Никакой компенсации мы до сих пор не получили. Когда строить новые дома — непонятно, а снести нынешние обещают уже осенью 2018-го.

До сентября прошлого года с “Тавридой” боролись жители села Лекарственное, что в 24 километрах от Симферополя. В селе планировалось начать добычу гравия. Для этого на окружающих Лекарственное холмах начали разработку карьеров.

В своем обращении к главе Крыма Сергею Аксенову жители Лекарственного указывали, что разравнивание холмов приведет к пересыханию реки Западный Булганак, откуда люди берут воду. Кроме того, холмы защищают село от ветров. Некоторое время жителей Лекарственного никто не хотел услышать, но когда конфликт приобрел открытую форму, разработку карьеров было решено свернуть. Добывать гравий для “Тавриды” теперь будут в других районах Крыма, вдали от населенных пунктов.

Как и в случае с Аркадием Ротенбергом, определить прибыль Валерия Абрамова и Виктора Перевалова от строительства “Тавриды” к настоящему моменту невозможно. О ней можно будет говорить лишь после окончания строительства. Трассу планируется сдать в декабре 2020 года.

Александр Ткачев

Министр сельского хозяйства — один из немногих членов правительства РФ, попавший под западные санкции. Поэтому для его структур “заход” в Крым стал логичным развитием бизнеса.

В ноябре 2017 года СМИ сообщили, что “Агрокомплекс имени Н.И. Ткачева” стал собственником крупнейшей в Крыму сети продуктовых магазинов “Пуд”. Это не совсем так. Непосредственно “Агрокомплекс” в Крым не заходил и “Пуд” не покупал. Это сделала приближенная к министру предприниматель Мария Лисицына.

Лисицына до 2010 года работала с Ткачевым в администрации Краснодарского края. Затем вместе с его зятем Романом Баталовым входила в совет директоров “Сочи Парка”. В октябре 2016-го газета “Ведомости” сообщила, что “Агрокомплекс имени Ткачева” готовится к приобретению сельскохозяйственного холдинга “Акашево” в Марий Эл. А в декабре флагманское предприятие холдинга “Акашево” ООО “Птицефабрика Акашевская” перешла под контроль учрежденного Лисицыной ООО “Агроактив”.

На каких условиях Мария Лисицына стала владелицей сети “Пуд”, ранее записанной на кипрский офшор Astrid Finance Inc (компанию связывают с украинским бизнесменом Геннадием Буткевичем), неизвестно. Сама Лисицына от комментариев отказывается.

Чтобы понять, насколько крупный крымский актив связывают с Александром Ткачевым, достаточно сказать, что сеть “Пуд” в Крыму насчитывает 63 супермаркета. Чистая прибыль за отчетный период 2015—2016 годов — 1,5 млрд рублей.

Дмитрий Киселев

Как и министр Ткачев, телеведущий Киселев находится в санкционных списках Евросоюза. И отдыхать предпочитает на Родине. Для этого у него в Коктебеле есть дача площадью 120 кв. м, на которой, по его собственному признанию, он бывает регулярно. В апреле 2017 го­да журналисты украинской телепрограммы “Грошi” разыграли телеведущего, позвонив ему от имени помощников спикера Госсовета Крыма Владимира Константинова. Они сообщили Киселеву, что его дачу планируют снести, так как виды на земельный участок под ней имеют бизнес-структуры Константинова, и поинтересовались, какие отступные будут телеведущему интересны. Киселев в ответ заявил, что будет жаловаться президенту.

Впрочем, жаловаться Киселеву пока не на что. А вот крымчане на него жалуются активно.

В августе 2017 года Киселев, выступая на открытии организованного им фестиваля Koktebel Jazz Party, заявил о желании построить гольф-клуб в Тихой бухте — популярнейшем в Крыму месте дикого отдыха.

“Что происходит в Тихой бухте? Это дикий туризм, который не отличается экологической чистотой. Мне кажется, что все это нужно осваивать. Мне кажется, что в Тихой бухте прекрасный ландшафт для гольф-поля. Гольф-поле — это 60 гектаров, это сохранение зеленого ландшафта. Это спорт и здоровый образ жизни. Мне кажется, что это ответственное отношение к природе”, — заявил телеведущий. Вскользь он прошелся и по другой примечательной крымской бухте — Лисьей. Она тоже известна как место дикого отдыха. “Вы сами знаете, какая грязь в Лисьей бухте. Там наркотики, венерические заболевания. Там нечего сохранять”.

Идея Дмитрия Киселева построить гольф-поля была воспринята крымчанами в штыки.

— Тихая бухта — одно из немногих мест Крыма, где человек может встать с палаткой у моря, — говорит главный редактор феодосийской газеты “Кафа” Ирина Прокопюк. — Я знаю людей, которые приезжают сюда на отдых десятилетиями. И если там построить гольф-клуб, то не только дикому туризму будет нанесен серьезный удар, но и мы, местные жители, не сможем попасть туда.

Коктебельцы и жители соседних поселков создали инициативную группу, которая выступила против “освоения” Киселевым Тихой и Лисьей бухт. В сентябре участники группы сообщили, что встречались с Дмитрием Киселевым лично, и он назвал вопрос о застройке бухт решенным.

В администрации Феодосии (к которой административно относится Коктебель) корреспонденту “Новой” пояснили, что вариант отдать Тихую и Лисью бухты под застройку по инициативе Дмитрия Киселева действительно рассматривается. Причем речь идет не только о гольф-полях, но и о гостиницах, ресторанах и прочих объектах инфраструктуры.

Украинцы

Официально украинский бизнес в Крыму должен был прекратить работу в апреле 2014 года, с принятием Верховной радой закона “О временно оккупированных территориях”. На деле многие предприятия так и остались под контролем украинских владельцев. Для обхода закона используется, как правило, схема с регистрацией юридического лица на территории РФ и переписыванием на него крымских активов.

Украинских олигархов, однако, из Крыма выдавливали беспощадно. Например, все имущество Игоря Коломойского было национализировано сразу после “крымской весны”, а заводы Рината Ахметова в Керчи республика забрала в собственность в марте 2017-го.

Удерживать крымские активы пока удается только одному украинскому олигарху — Дмитрию Фирташу.

Дмитрий Фирташ

Проживающий в Австрии олигарх владеет двумя предприятиями северного Крыма: “Крымским титаном” (г. Армянск) и “Крымсодой” (г. Красноперекопск). Это — крупнейшие промышленные компании республики: 1-е и 3-е место соответственно. У обоих предприятий сегодня есть проблемы. Против компании “Титановые инвестиции”, в аренде у которой находится производственный комплекс завода, подан иск о признании банкротом. Истец — банк ВТБ. Иск мотивирован невыплатой взятого в 2015 году кредита в размере $39,4 млн.

По информации источников “Новой газеты”, даже если “Титановые инвестиции” станут банкротом, на работе “Крымского титана” это никак не скажется.

“Мощности предприятия сейчас передаются в аренду компании “Титан­Актив”. “У “Титановых инвестиций” и “ТитанАктива” один генеральный директор — Александр Емелин. Это давний знакомый Дмитрия Фирташа, работавший ранее в нескольких его структурах”, — говорит собеседник на “Крымском титане”.

Реальное банкротство может грозить другому предприятию Фирташа — “Крымскому содовому заводу” (“Крым­соде”). История неординарная. Еще при Украине предприятие взяло в кредит 1,2 млрд рублей в киевском банке “Надра”. До 2015 года завод вел переговоры с банком о погашении долга, но вопрос упирался в санкции. В 2015 году обанкротился сам банк, и вопрос с долгом повис в воздухе.

В начале 2017 года долг “Крымсоды” обнаружил Фонд защиты вкладчиков — эта организация занимается возмещением крымчанам вкладов в украинских банках. Чтобы возмещать вклады, Фонд ищет активы украинских банков в Крыму и на российском материке и продает их. Одним из немногих активов “Надры” на полуострове оказалась дебиторская задолженность “Крымсоды”. Она и была арестована и реализована на аукционе отделом по особо важным исполнительным производствам Федеральной службы судебных приставов.

К аукциону — масса вопросов. Во-первых, оценка дебиторской задолженности оказалась в 10 раз ниже суммы долга: право требования 1,2 млрд рублей с завода продали за 150,3 млн рублей. Эта же цена оказалась и финальной. Во-вторых, победителем стала компания ООО “Юг Сода”, зарегистрированная в московской ФНС № 46 за день до проведения торгов. В-третьих, представителей самой “Крымсоды” к участию в торгах не допустили (ФАС признала это неправомерным, но отказалась выдавать предписание об отмене итогов аукциона).

Результат — крупнейшее предприятие дотационного Крыма, заработавшее за 8 месяцев 2017 года 350 млн рублей чистой прибыли, оказалось под угрозой закрытия.

Однако не исключено, что Фирташу удастся сохранить и этот актив. Олигарх демонстрирует договороспособность. В 2017 году ему удалось обменять значительную часть полумиллиардного долга “Крымского титана” на базу отдыха “Волна”, на чьей площадке проходит молодежный форум “Таврида” — аналог “Селигера”.

В DF Group ситуацию вокруг крымских активов не комментируют “из-за излишней политизированности этой темы”.

Павел Лебедев

Бывший министр обороны Украины, сбежавший в Россию вместе с Виктором Януковичем, развел в Крыму масштабную девелоперскую деятельность. Принадлежащая ему группа компаний “Парангон” строит апартаменты и жилые дома в Севастополе и Евпатории.

Концепция бизнеса Лебедева такая же, как у депутата Кабанова: строить апартаменты без социальной инфраструктуры, но поближе к морю.

С севастопольцами у Лебедева давний конфликт из-за застройки его компанией “Агат-А” урочища Ласпи. 8,99 га земли были получены под строительство пансионата для семей с детьми, но вместо него было возведено два девятиэтажных дома, апартаменты в которых компания сегодня продает по цене от 5,6 млн рублей.

Чиновники активность Лебедева в Ласпи осуждают, но поделать ничего не могут.

— Политика городского правительства в отношении Павла Лебедева действительно до конца не понятна, — говорит член Общественной палаты Севастополя Иван Комелов. — За одни стройки с ним судятся, а другие, к которым не меньше вопросов, легализуют. Но надо сказать, что Лебедев в одобрении местных чиновников не особо нуждается: это вполне самостоятельная фигура с большим капиталом и связями на федеральном уровне.

Иван ЖИЛИН