Вдруг так сложилось, что в январе был зафиксирован долгожданный рост в секторе промышленного производства. По сравнению с январем прошлого года индекс промышленной продукции составил 3,6%, а с учетом корректировки на количество календарных дней 2,9%. Подобное отличие в цифрах было обусловлено количеством выходных дней: в прошлом году украинцы отдыхали больше, поэтому потенциально могли и больше произвести. В этом году новогодний праздничный график был не столь похож на многодневный бразильский карнавал, поэтому и общие показатели несколько улучшились.

За этот же период оборот розничной торговли увеличился на 9,6% (в сравнении с январем 2017-го), а индекс сельскохозяйственной продукции увеличился на 1,1%. Последний показатель наиболее важен — ведь если динамика промпроизводства была достаточно рваная, а розничная торговля в течение всего прошлого года была в активной плюсовой зоне, то индекс сельхозпроизводства находился в отрицательном, “красном” секторе почти весь 2017-й.

Таким образом, на данный момент сложилась уникальная ситуация, когда все три базовых индекса показывают уверенную позитивную динамику — такое в последнее время наблюдается не часто.

Подобный экономический “парад планет” позволяет правительству составить своеобразную “трилогию” по дальнейшему наращиванию динамики роста. В любом случае, сейчас в экономике сложилась достаточно уникальная ситуация, когда верхи хотят продемонстрировать всему миру экономический рост, а низы — уже могут. Единственное, что огорчает, ситуация эта пока носит неустойчивый характер и может также быстро соскользнуть в отрицательную динамику. Чтобы этого не случилось, необходимо лишь набраться терпения и удержаться от несвоевременного выкрика: “Подсекай”. Слишком часто у нас подобными радостными воплями спугивали весьма робкий экономический рост, как это уже было в конце 2016 — начале 2017 гг., когда квартальный ВВП разогнался на 4%, но был нещадно разбазарен как в результате демагогических действий (блокада неподконтрольных территорий Донецкой и Луганской областей), так и вследствие неумения взращивать и беречь чахлые ростки макроэкономической стабильности.

К сожалению, в Украине очень часто экономический рост путают с укорачиванием хвоста щенку боксера — как только увидят, так сразу и купируют, как правило, на псевдосоциальные цели.

Как показывает статистика, в январе 2017 г. в экономике уже складывалась похожая ситуация. Промышленный индекс находился на отметке роста в 6,4%, торговый (розница) — плюс 3,1%. В то же время сельскохозяйственный индекс находился в отрицательной зоне: — 2,4%. Тогда этот январский трамплин так и не стал точкой ускорения: в середине года экономика вылетела из санок роста и с проблемами доковыляла к декабрю.

Что касается оборота розничной торговли, то после снижения к нулю в феврале прошлого года, данный показатель находился в устойчивой позитивной динамике, его рост составлял 5-8% в месяц. По сути, увеличение объемов торговли и стало той палочкой-выручалочкой, благодаря которой удалось вытянуть ВВП на +2% по итогам прошлого года. Но феномен роста за счет торговли (характерный для стран с высоким уровнем трудовой миграции) не может вечно тянуть экономику за “косичку”, как когда-то Мюнхгаузен вытягивал себя за волосы из болота. Необходимо подключать промышленное производство и сельское хозяйство, тем более что последнее занимает все больший удельный вес как в структуре экспорта, так и в структуре валового продукта.

В январе 2018 г. такая ситуация и возникла: промышленный индекс (январь 2018-го к январю 2017-го) вырос на 3,6%, оборот розничной торговли — на 9,6%, сельскохозяйственное производство — на 1,1%.

С одной стороны, не стоит недооценивать подобный индикативный пазл, который сложился в начале текущего года. Но и переоценивать его также не стоит. Сезонность украинской экономики и “обычаи местного делового оборота” построены таким образом, что существенная часть генерации валового продукта осуществляется именно в четвертом квартале: этому способствует, например, закрытие многих промышленных, строительных и торговых позиций, завязанных на систему государственных закупок. Кроме того, январь — традиционно “мертвый” месяц в плане деловой активности, именно поэтому на подобных минимумах столь ярко видны всплески даже малейшей позитивной динамики: активация с десяток-другой крупных компаний может существенно подправить общую статистику.

Здесь главное уловить скрытые тенденции как положительные, так и отрицательные, иными словами, поймать волну: первые — усилить, вторые — минимизировать.

В первую очередь анализ роста промышленного производства необходимо произвести по видам деятельности. В январе 2018-го продолжалось снижение в секторе добывающей промышленности — падение на 0,2% и энергетике — падение на 8,1%. Последний показатель наиболее важен — ведь снижение энергопотребления в экономике может быть зафиксировано по нескольким причинам: вследствие внедрения программ по энергоэффективности, в результате структурной перестройки экономики в сторону сектора услуг либо по причине сокращения тяжелой промышленности. Свою роль может сыграть и более мягкий температурный календарь. В данном случае это скорее комбинация последних двух факторов. Зато существенный рост был продемонстрирован в отраслях перерабатывающей промышленности: +9,7%. Именно переработка втащила промышленное производство в положительный тренд развития. Из подсекторов переработки стоит выделить: химию (+55,9%) — сказался запуск нескольких химических заводов; производство электрического оборудования (+50,6%) и автотранспортных средств (+25,7%) — влияние государственного заказа; производство компьютеров, электронной и оптической продукции (+31%) — сказывается адаптация к рынкам ЕС. Позитивная ценовая конъюнктура мировых цен на металл привела к росту металлургии на 7,9%.

Неожиданно показала падение на 0,8% легкая и обувная промышленность, а ведь данные отрасли в январе прошлого года были одними из лидеров роста.

Если анализировать динамику промышленного производства по группам товаров, то основное падение было зафиксировано в группе “энергия” — минус 9,2%, а наибольший рост — в производстве потребительских товаров длительного употребления (+20,7%). Достаточно динамично выросло производство инвестиционных товаров: +13% и промежуточных товаров (сырье и полуфабрикаты) — плюс 11,2%. До сих пор на относительно низком уровне рост потребительских товаров краткосрочного использования (рост на 3,9%).

В региональном разрезе отрицательная промышленная динамика в январе этого года была зафиксирована в городе Киеве, Донецкой, Луганской и Одесской областях. В Черкасской области зафиксирован нулевой “рост”. Падение промышленного производства в Киеве является следствием отсутствия продуманной промышленной политики КГГА, которая чрезмерно увлекается строительными проектами и больше думает о строительстве колеса обозрения и новой “тарзанки” на Труханов острове, чем о реанимации столичных заводов и фабрик. Снижение показателей Одесской области связано с перманентной загрузкой производственных мощностей ОПЗ. Наиболее критическая ситуация сложилась в Луганской области, где падение составило 62% (выпадение из статистики Алчевских комбинатов — металлургического и коксового), но в целом данные показатели свидетельствуют об отсутствии адекватной государственной политики по развитию регионов, смежных с ОРДЛО и действенных экономических механизмов деоккупации.

Что касается сельскохозяйственного производства, то наиболее тревожный момент — это сокращение объемов продукции, выпущенной в семейных домохозяйствах: если в 2017 г. индекс в этом секторе составлял 98,2% и превышал аналогичный показатель выпуска продукции аграрными предприятиями (97,1%), то в январе нынешнего года первенство между этими производителями кардинально изменилось: предприятия показали рост на 4,8%, а домохозяйства продолжили падение (-2,8%), превысив отрицательную динамику начала прошлого года. Таким образом, перед нами экономическое зеркало искаженных регулятивных импульсов со стороны государства: большинство финансовых стимулов было направлено в сегмент крупных аграрных холдингов, в то время как домохозяйства остались практически без государственной поддержки, особенно в секторе животноводства.

Кроме того, государство не справилось даже с выполнением своих базовых функций — обеспечением санитарного контроля и защиты животных, в результате чего только вследствие АЧС частным свиноводческим хозяйствам был нанесен непоправимый ущерб.

Учитывая приведенные выше показатели, у правительства появился очередной шанс на закрепление позитивной экономической динамики. Для этого необходимо активизировать государственные заказы, связанные с техническим переоснащением государственных предприятий и инфраструктурными проектами; разблокировать процесс банковского кредитования при условии снижения кредитных процентных ставок (собственно в секторе легкой, обувной, мебельной и деревообрабатывающей промышленности); укрепление гривни, оптимизация финансовых потоков на газовом рынке и усиление конкуренции среди поставщиков энергоресурсов может привести к снижению цен на природный газ для промышленности, а следовательно, к активизации химического производства; государственные стимулы необходимо направлять и на частные фермерские хозяйства, а не только на крупные аграрные предприятия, кроме того, государство должно усилить меры по фитосанитарному контролю, профилактике и защите растений и животных.

Дерегуляция и создание условий для привлечения инвестиций — это вечные опции нашего экономического роста, тот базис, который пока так и не сформирован в масштабах всей страны и даже кластерно.

Ну и ключевым условием (тактическим на данный момент, с корреляцией на четыре-шесть ближайших месяцев) для экономического развития должно стать ограничение динамики роста тарифов на электроэнергию, ведь как показывает статистика, существует очень четкая корреляция между тарифами, ростом себестоимости готовой продукции, промышленной инфляцией и темпами роста промышленного производства. Рост тарифов на электроэнергию съедает существенную часть прироста в промышленном секторе и перераспределяет этот прирост в пользу нескольких генерирующих компаний, доходы которых и котировки еврооблигаций растут, как на дрожжах, ведь их кредиторы прекрасно понимают, что чем выше степень тарифного лоббизма, тем выше показатели рентабельности в энергетической сфере.

Особенно это актуально станет в ближайшее время, когда должны заработать так называемые RAB-тарифы, благодаря которым частные генерирующие компании получат возможность включать в тариф свои инвестиционные затраты, которые могут исчисляться миллиардами гривень в масштабах всей генерации страны, особенно в тепловом сегменте.

Как заявил недавно Дмитрий Вовк, глава НКРЭКП, в 2018 г. цены на электроэнергию могут быть в очередной раз повышены на 16%, потому что они самые низкие в Европе. При этом чиновник забыл упомянуть, что у нас было зафиксировано и самое глубокое падение ВВП, и наибольшее сокращение уровня платежеспособности населения и бизнеса. Так что сравнение с Европой — из разряда попадания пальцем в морозное киевское небо.

В этой ситуации правительству придется сделать очевидный мировоззренческий выбор: карман одного олигарха или карманы сотен тысяч украинских предприятий. Шанс января 2017 г. по усилению позитивной динамики экономического роста был отчасти выпущен в паровой выхлоп тепловой генерации. А очередного шанса в январе 2019-го может и не быть…

Алексей КУЩ