Грантов уже на всех не хватает, и в качестве главного “европейского” механизма легализации денег выступает краундфандинг. Впрочем, за деньгами на предвыборную кампанию приходится идти не только в народ, но и к богатым мира сего.

1 марта в киевском кинотеатре “Украина” стартовал “Тур оптимизма”. Организаторы мероприятия — парламентское межфракционное объединение (МФО) “Еврооптимисты” — осуществят поездку по ряду областных центров страны и проведут встречи с избирателями.

Большинство опрошенных нами “еврооптимистов” настойчиво отрицают, что тур носит предвыборный характер, обвиняя недругов МФО в распускании злонамеренных слухов об этом.

“Именно тогда, когда мы окончательно решили сделать этот тур, наши оппоненты решили запустить слухи в парламенте о начале подготовки к новым выборам. И возможные идеи о проведении выборов этой осенью. Но я хочу акцентировать именно на слове тур, а не кампания”, — отмечает Виктория Войцицкая.

Вместе с тем, в ответ на просьбу озвучить истинные цели тура голоса “еврооптимистических” депутатов звучат вразнобой.

Алексей Рябчин, например, констатирует, что едет “искать людей, которые будут помогать строить зеленую экономику”, и доверительно сообщает, что “ребята, занимающиеся антикоррупционной работой”, планируют потратить время, проведенное в туре, на поиск помощников. Сергей Евтушок о миссии тура говорит неохотно, зато многозначительно прогнозирует, что “среди „еврооптимистов“ будут кандидаты в президенты Украины”. В свою очередь, “ребята, занимающиеся антикоррупционной работой”, дают стратегические прогнозы на будущее:

“Мы здесь все для того, чтобы взять власть в стране. Мы не хотим быть людьми, которые на публику говорят: нет, нам не нужны должности”, — убежден представитель президентской фракции Мустафа Найем.

“Большинство людей, которые сидят на этой сцене, в дальнейшем будут в рамках одной политической силы”, — полагает депутат от БПП Сергей Лещенко.

С еще меньшим желанием “еврооптимисты” говорят о финансовом положении политических проектов, в которых они принимают участие. Грант на проведение “еврооптимистического” тура выделил Национальный демократический институт по международным вопросам США. Сколько — “еврооптимисты” точно не знают, но убеждены, что явно недостаточно.

“Мы не знаем точную стоимость тура „еврооптимистов“. Его, как и наше МФО, финансируют доноры (NDI, USAID и т. п.). Эти средства выделяются непосредственно на организацию таких мероприятий. Мы даже не видим, как распределяются статьи расходов”, — сожалеет депутат от “Самопомочі” Виктория Войцицкая.

“Мы бы очень хотели, чтобы мест для проведения тура „еврооптимистов“ было больше, — делится своим видением представительница „Батьківщини“ Алена Шкрум, — но пока мы ограничены средствами NDI и других доноров”.

Напомним, что МФО “Еврооптимисты” было образовано три года назад. В его состав вошли молодые депутаты из трех фракций (БПП, “Батьківщини” и “Самопомочі”), большинство из которых не имели политического опыта, а были в недавнем прошлом журналистами, блогерами, общественными активистами — Сергей Лещенко, Мустафа Найем, Игорь Луценко, Алена Шкрум и др. В качестве главных целей МФО были названы “внедрение европейских реформ” и борьба с коррупцией. Кроме того, лидеры МФО озвучивали и свой неформальный политический ориентир — создать единую политическую силу, куда войдет большинство “еврооптимистов”.

То, что ни одна из этих целей не достигнута, признают сами представители “новой генерации украинских политиков”.

“Я все время задавала вопрос, почему у нас что-то не получается. Даже лучшие законы, которые мы писали, например, закон о госслужбе, который писала я, не выполняются. И у меня депрессивный вопрос к себе — если все нормы этого закона можно обойти, то грош ему цена”, — отмечает Алена Шкрум в рамках выступления на форуме “Еврооптимисты. Coming out night”.

“У очень многих были относительно нас высокие ожидания, которые мы в большинстве случаев не оправдали”, — констатирует депутат от “Самопомочі” Елена Сотник в речи на том же мероприятии.

Политологи согласны с такими оценками.

“Объединение, к сожалению, не состоялось, оказавшись скорее имитацией еврооптимизма, нежели дорогой к еврооптимизму, — считает директор Украинского института анализа и менеджмента политики Руслан Бортник.

По мнению экспертов, причинами неэффективности МФО стали недостаточность усилий реформаторов и зависимость многих членов объединения от политических лидеров и крупного бизнеса.

“Я бы не отметил каких-то особых их усилий по преодолению этих коррупционных стен и этих барьеров. Я не помню голодовок в приемных президента или премьера. Я не помню пикетов олигархов, которые живут в коррупции. Еврооптимисты оказались достаточно слабы и несамостоятельны, они не смогли выйти за рамки личных интересов, влияния финансово-политических групп, обеспечивших избрание этих депутатов”, — отмечает Руслан Бортник.

“Борьба с коррупцией — для них это процесс, судя по жилищным вкусам тысяч на триста долларов одного из главных антикоррупционеров”, — считает руководитель аналитического центра “Третий сектор” Андрей Золотарев.

Интересно, что “еврооптимисты” уже показывают хорошие результаты по поиску денег. Об этом свидетельствует обилие политических проектов, возглавляемых “еврооптимистами” и близкими к ним депутатами (формальная численность группы — 26 человек, но, по словам Елены Сотник, всего в парламенте 37 “спартанцев”, разделяющих взгляды МФО). Так, Сергей Лещенко, Светлана Залищук и Мустафа Найем стали лидерами Демальянса, Виктор Чумак возглавил движение “Хвиля”, Егор Фирсов — партию “Альтернатива”, Егор Соболев — движение “Визволення”, Дмитрий Добродомов — “Народный контроль”.

При этом, данная ниша политического рынка и так перенасыщена. Здесь уже есть парламентская “Самопоміч”, “Гражданская позиция”, “Европейская партия” и т. д. Есть вероятность, что карликовые проекты не только не преодолеют избирательный барьер, но и отнимут голоса у потенциально проходных партий, не дав им избраться в Раду.

“Причина создания этих проектов — амбиции, которыми они не готовы поступаться, каждый видит себя вождем. Все разговоры о том, что мы другие, что у нас идеология, разбиваются о суровую реальность того, что идеологии у них как не было, так и нет, а есть амбиции и желание быть кандидатами в президенты”, — отмечает директор консалтинговой компании “Berta Communications” Тарас Березовец.

“Все эти личные проекты созданы для того, чтобы стать билетами в светлое депутатское будущее, чтобы благодаря этим проектам можно было выторговать место в списке проходных политических партий. Это такое гетманство. Но все это слабые гетманы, большинство из них не тянет даже на атаманов, и за этими проектами не стоят люди”, — убежден Руслан Бортник.

История подобных проектов показывает, что чаще всего они существуют только, пока есть финансирование. Как только поток денег ослабевает, проект прекращает существование или, как минимум, замораживается. Так было, в частности, с “Хвилей” Виктора Чумака, которая отменила планы регистрации после срывов договоренностей с Саакашвили, да и, собственно, с “Рухом за очищення” самого экс-президента Грузии.

Молодые реформаторы нащупали “западный” механизм легализации спонсорских денег — краундфандинг. Как он работает, можно проследить на примере “Демократического Альянса”, публикующего финансовые отчеты о своей деятельности. Речь идет о пожертвованиях частных лиц в пользу партии. Таким способом в первом полугодии 2016-го партия собрала около 1,7 млн грн. При этом 77,5% этой суммы предоставили названные выше четыре крупнейших спонсора — представители IT-бизнеса миллионеры Александр Кардаков, Александр Косован, скандальная адвокатская компания “Арцингер”, которую обвиняли в обслуживании интересов Сергея Курченко и “Роснефти”, а также некая компания “Логистик-М”. Относительно оставшейся части суммы пожертвований у наблюдателей также возникли вопросы. Так, в отчете пожертвования граждан на точную сумму 243 грн 12 коп. фигурируют 170 раз. 147 раз упоминается еще одна точная цифра — 97 грн 25 коп. Более свежие финансовые документы “Демальянса” также вызывают вопросы. Так, сумма пожертвований в первом, втором и третьем кварталах 2017 года оставалась примерно на одном и том же уровне — в среднем 550 тыс. грн. Такая стабильность вряд ли возможна при спонтанности и несогласованности финансирования.

Стоит отметить, что политический краундфандинг действительно хорошо развит в США и является мощным источником партийного финансирования. Гораздо менее распространены эти механизмы в Европе и абсолютно нехарактерны для нищей Украины. Довольно сложно себе представить здравомыслящих людей в стране, где средняя зарплата составляет $ 300, которые будут ежемесячно выделять часть своего дохода на работу партий с рейтингом в сотые доли проценты, не имеющих даже теоретических шансов на попадание в парламент. Очевидно, что не бедные и не простые люди, которые дают таким проектам деньги, делают это не потому, что верят в чудо, и не из-за любви к демократии, а в обмен на некие услуги со стороны лидеров этих партий.

“Это люди, которые поддерживали тесные отношения с грантовыми структурами — европейскими и американскими, это факт. То, что ни один из них не стал политиком первого ряда — это исключительно их проблема. Если ты критикуешь Мартыненко или Порошенко и засвечиваешься в Сбербанке, у тебя не хватает ума подождать с квартирой 2−3 года, то это просто так не проходит”, — отмечает Алексей Голобуцкий.

“Грантов будет все меньше. Раньше Запад серьезно поддерживал демократические проевропейские устремления. Сегодня давать будут все меньше и куда на более жестких условиях. Такого раздолья, как еще лет десять назад, точно не будет”, — убежден Андрей Золотарев.

Впрочем, краундфандинг вряд ли станет полноценной заменой грантового финансирования и является, скорее, способом поддержания “текущей операционной деятельности” для “новой генерации украинских политиков”. Как формулировал литературный герой Остап Бендер — “джентльмен в поисках десятки”.

“Для этих проектов очень весом вопрос финансирования. Многие из них заинтересованы в том, чтобы найти деньги. А деньги в нашей стране, как известно, есть только у олигархов. Поэтому борьба с олигархами заканчивается на финансовом вопросе. Деньги надо будет искать. Разговоры о том, что нас будут финансировать люди, средний бизнес, не подтверждаются практикой. А по факту все пойдут и будут просить деньги у олигархов — Ахметова, Пинчука, Левочкина, Фирташа и далее по списку”, — отмечает Тарас Березовец.

Впрочем, это уже происходит и вполне успешно. “Некоторые большие люди из украинского бизнеса немножко их опекают, помогают им — в самоопределении, в заграничных контактах”, — поясняет председатель правления Центра прикладных политических исследований “Пента” Владимир Фесенко.

Рита ХОЛЬМАН