Режим Владимира Путина все еще хочет пробить сухопутный коридор в оккупированный Крым через Мариуполь и другие украинские города. Вместе с тем, причины обострения войны на Донбассе — это смена АТО на Операцию Объединенных сил, попытка боевиков и войск РФ выявить позиции ОС и отсутствие у Кремля намерений идти на уступки.

Об этом, а также о том, почему Путин сейчас вряд ли способен пойти на масштабную военную операцию против Украины, несмотря ни на какие свои желания, “Апострофу” рассказал эксперт по вопросам безопасности, генерал-лейтенант ВАСИЛИЙ БОГДАН.

Мы должны констатировать и квалифицировать ситуацию на Донбассе как обострение и дальнейшую эскалацию. Запланированное перемирие было сорвано с самого начала. Этому способствовало и изменение формата операции (с АТО на ООС), когда стало окончательно ясно, что Вооруженные силы Украины, Генштаб и объединенная команда этих сил берут в руки ситуацию и декларируют, что основной целью является освобождение оккупированных территорий. В этом контексте используется тактика активной обороны. То есть это то, о чем давно говорилось, — должен быть адекватный ответ на все провокации, осуществляемые российско-оккупационными войсками, которые, вне всякого сомнения, являются и террористическими.

Активизация деятельности оккупанта объясняется тем, что это проба пера относительно того, как будет реагировать уже новый формат операции на Донбассе. Во-вторых, это попытка выявления точек и позиций сил ООС. И, в-третьих, уже четко видно, что после так называемых выборов президента РФ Кремль не собирается успокаиваться и идти на какие-то принципиальные уступки. И я убежден, что до очередных президентских выборов в Украине нам вряд ли стоит надеяться на какую-то перемену в поведении Кремля.

В то же время последняя встреча президента Украины Петра Порошенко с Ангелой Меркель и Эммануэлем Макроном дает основания делать осторожные оптимистичные прогнозы относительно ситуации с Россией. Почему? Далее Меркель и Макрон поедут к Путину для обсуждения очень широкого круга проблем, которые будут касаться не только Украины. Что бы ни говорили, но трансатлантическое партнерство дало серьезную трещину: ни Макрон, ни Меркель не смогли убедить Трампа остаться в иранской ядерной сделке. Ситуация там тоже имеет тенденцию к обострению: на ракетные обстрелы якобы иранцев Израиль ответил ударами по позициям Ирана в Сирии. То есть там существует угроза развертывания серьезного конфликта. Если не будут приняты серьезные меры в отношении Ирана, то ситуация может обостряться и дальше. Это, безусловно, отвлекает мировое сообщество и наших партнеров и союзников от проблем Украины. И поэтому визит Порошенко на трехстороннюю встречу в Аахен был достаточно своевременным. Ведь она вернула украинский вопрос в мировое информационное пространство и международную политику безопасности.

Также мы видим декларативные заявления Европейского совета в лице Дональда Туска, президента Франции Макрона и канцлера ФРГ Меркель, которые дают нам основания видеть, что антироссийская коалиция пока существует, и мы можем надеяться на партнерские отношения со стороны Запада, несмотря на торговые войны, конфликты между участниками трансатлантического союза и тому подобное.

Для Украины важно и то, что США занимают достаточно жесткую позицию. Об этом свидетельствовали заявления и [заместителя госсекретаря США Джона] Салливана, который несколько месяцев назад был в Киеве, и [заместителя госсекретаря США по вопросам Европы и Евразии Весса] Митчелла, и [госсекретаря США Майка] Помпео, и заявления Трампа по поводу того, что цена агрессии России против Украины будет расти до тех пор, пока РФ не вернется в международное правовое поле и не освободит Донбасс с Крымом. И это вселяет определенный оптимизм.

Не менее важным является укрепление нашего оборонного комплекса, чтобы вселять в сознание российского общества и этих террористов, что у них сейчас нет перспектив против Украины в плане широкомасштабной агрессии. И тому есть объективные объяснения. Во-первых, ВСУ уже не те, что были 3-4 года назад — сейчас у них есть определенное вооружение. Во-вторых, Украина значительно активизирует военно-техническое сотрудничество со США. И это касается не только Javelin. Сейчас также идет речь об усилении нашей безопасности на море и в воздухе, то есть будет укрепление нашей противовоздушной обороны и военно-морских сил. Но основное бремя в секторе безопасности ложится на плечи Украины.

Однако Путин сейчас будет делать все для того, чтобы размыть украинское общество, посеять здесь пессимизм, дезориентировать и демобилизовать Украину. Для этого Кремль делает многое. И последние события во время празднования 9 мая показали, что пятая колонна и коллаборантские силы не успокоились и всячески действуют в том направлении, чтобы вернуть Украину в сторону России. Также проявляется все больше признаков реваншистских намерений относительно того, чтобы сменить власть в Украине таким образом, чтобы повернуть вектор Украины в сторону Кремля.

Если же говорить об обострении конфликта, то основная цель России — пробить коридор в Крым сухопутным путем, то есть через Мариуполь и далее по маршруту. И понятно, что действия, которые в этом направлении сейчас планирует Генштаб РФ, имеют целью не только точечные удары, активизацию беспилотников и деятельность разведывательно-диверсионных групп. Там накоплено уже огромное количество танков, бронетехники, ствольной и ракетной артиллерии. Но на агрессора психологически повлияло то, что Украина уже получила Javelin. Поэтому в Генштабе РФ и в Кремле постоянно корректируют планы — сейчас боевики должны постоянно беспокоить наши силы.

И я убежден, что на данном этапе Россия вряд ли решится на широкомасштабную военную агрессию против Украины. Кремль сейчас не в той ситуации, когда он может свободно размахивать милитаристской дубиной и считать, что это пройдет безнаказанно. Это не Грузия, не Чечня и не Приднестровье. Запад, наконец, понял, что это может так далеко зайти, что они могут увидеть зеленых человечков и российские танки из окна в Берлине или Париже. Поэтому вся политико-дипломатическая деятельность Запада, с одной стороны, направлена на то, чтобы вернуть Россию в международно-правовое поле, а с другой — на укрепление обороноспособности своих стран. Более того, сейчас ставится вопрос о создании вооруженных сил Европейского союза.

Адриан РАДЧЕНКО