“Соломоново решение” оказалось более чем половинчатым: нардепы приняли так называемый закон о реинтеграции Донбасса (№7163), которым “переименовали” АТО в ООС (Операцию объединенных сил), признали Россию агрессором и оккупантом, а главное — сняли с Украины какую-либо ответственность за происходящее на временно неподконтрольных территориях ОРДЛО, которые признали “оккупированными”.

На этом основании Украина намерена снять с себя всю ответственность за происходящее на этих территориях и, естественно, не будет признавать никаких требований по компенсациям.

“Страна” разбиралась, как это будет выглядеть на практике и как отразится на жителях Донбасса.

О чем написано в законе

На своих страницах “Страна” уже “разбирала на запчасти” принятый 18 января закон о реинтеграции Донбасса.

В его тексте прямо говорится: ответственность за материальный и/или нематериальный ущерб, нанесенный Украине в результате вооруженной агрессии, возлагается на Российскую Федерацию. Северному соседу также предъявляются претензии в части нарушения прав гражданского населения на охваченной конфликтом территории.

Что же касается официального Киева, то, согласно закону, государство Украина сняло с себя какие-либо обязательства за любые противоправные действия в ОРДЛО. Сделано это было замысловато.

С одной стороны, отечественные власти зафиксировали сохранение прав собственности за гражданами Украины на оккупированных территориях. И правозгласили: никаких территориальных прав на Донбассе у России не возникло.

С другой — парламентарии позволили чиновникам отфутболивать жалобы в части выполнения обязанностей по обеспечению сохранности имущества жителей Донбасса и выплаты им компенсаций за причиненные разрушения.

С учетом этих постулатов закон №7163 был подписан президентом Петром Порошенко. На следующей неделе все его нормы обретут дополнительную силу. Дело в том, что 30 апреля АТО де-юре сворачивается, а на смену приходит другой формат операции на Донбассе, руководство которой будет осуществляеться Вооруженными силами Украины. С этого момента начнется отсчет нового режима “правового времени”, по которому будет жить регион. Который несет в себе ряд новаций для его мирных жителей, пострадавших от боевых действий.

Как “реинтеграция” и “конец АТО” скажутся на людях

Из логики закона №7163 следует, что людей на оккупированных территориях должны напрямую коснуться два положения этого нормативного акта.

Во-первых, отныне будут признаваться свидетельства о рождении и смерти, выданные учреждениями непризнанных “республик”. Впрочем, с учетом наметившейся судебной практики, к этому и так давно все шло.

Во-вторых, жителям Донбасса ограничивают доступ к правосудию, фактически лишив их права подавать в суды на Украину в отечественной юрисдикции. Формальная причина — вышеописанное положение о том, что государство не несет никакой ответственности за происходящее в ОРДЛО.

Наряду с этим, потенциальных истцов, которые настаивают на компенсации понесенных потерь вследствие войны, пытаются перенаправить в русло подачи ими претензий в адрес России. И на этот счет законом №7163 предусмотрено даже освобождение от уплаты судебного сбора при подаче заявлений в делах, касающихся военного конфликта, вооруженной агрессии, вынужденного переселения и т.п. Фактически, государство дает “зеленый свет” жителям Донбасса в их стремлении получить сатисфакцию. Но только в том случае, если истребовать ее они намерены с РФ, а не Украины.

“Стратегически это правильно, но на практике реализация этой нормы приведет к тому, что украинское государство практически откажется от предоставления помощи тем гражданским, которые пострадали от этой войны”, — комментирует новацию руководитель Харьковской правозащитной группы Евгений Захаров.

Еще более откровенно подводные камни закона о реинтеграции Донбасса ранее описывал бывший нардеп Андрей Сенченко. Он без обиняков заявил следующее: “Пока у нас была АТО, каждый украинский гражданин, опираясь на закон о борьбе с терроризмом, имел возможность подавать иски против нашего государства. А государство пускай потом ищет террористов и с них требует деньги. Но это значило, что каждый украинский гражданин должен был уплатить дополнительно $5 тыс. налога для того, чтобы компенсировать пострадавшим, а компенсировать должен тот, кто сделал все это”.

Масштабы безответственности

Принятые Украиной законы вводят дифференциацию — людей делят на тех, кто пострадал на подконтрольной территории, и тех, кто — на неподконтрольной.

То есть, государство вообще бросило тех своих граждан, которые (зачастую от безысходности) остались жить на территории непризнанных “республик”.

Впрочем, и опека над населением, которое проживает по эту сторону линии фронта, также скорее номинальная. Законодательных механизмов компенсации пострадавшим от необъявленной войны и спустя четыре года после ее начала так и не выработано.

Более того — ни в одном официальном ведомстве не ведется реестр объектов, которые были разрушены (а среди таковых уже больше 10 тысяч жилых домов). Похожая история и с данными о количестве гражданских лиц, которые пострадали в результате вооруженного конфликта — они черпаются из отчетов международных наблюдателей. Согласно недавнему отчету Миссии ООН по правам человека, в зоне АТО уже погибли 2,8 тысячи гражданских по обе стороны линии разграничения.

“Их семьи должны получить компенсации. Это несовершеннолетние дети погибших, лица пожилого возраста, которые потеряли кормильцев. Также этот закон затрагивает интересы около 9 тысяч раненых, семей 1,3 тысячи пропавших без вести”, — считает правозащитник Захаров.

Он уверен, что помощь всем этим категориям граждан нужна “здесь и сейчас”. Но данный закон, по сути, призывают людей, которые лишились близких или жилья из-за войны, подождать завершения конфликта.

К сожалению, обозначить дедлайн, на который может затянуться решение “проблемы Донбасса”, не берется никто. То есть, людей с верой в “светлое будущее” призывают воздержаться от претензий в адрес Украины. И доверившись власти, ждать вероятного решения. Например, в виде вердикта Международного трибунала, которым Россию должны-де обязать выплатить пострадавшим колоссальные репарации.

Судебная схватка

Как украинские суды рассматривают иски беженцев из зоны АТО, “Страна” подробно писала.

Вкратце итог этого юридического сражения можно описать как “пиррову победу” пострадавших от войны.

Их адвокаты цеплялись за ст.19 закона “О борьбе с терроризмом”, исходя из которой не имеет значения, было ли установлено, в результате чьих именно террористических действий разрушено жилье и нанесен ущерб. То бишь, трактовали закон с позиции — чья бы сторона это ни совершила (украинская армия или сепаратисты), компенсировать потери обязано государство Украина.

Ответчики по делам этой категории — правительство и Госказначейство — этому пытались оппонировать. Юристы Кабмина апеллировали к тому, что нет закона, который регулирует порядок возмещения ущерба. “Казначеи” указывали — бюджетные средства используются только на цели, определенные бюджетными назначениями. Которые по соответствующим статьям о компенсации пострадавшим на Донбассе в смете не предусмотрены. Да и в целом денег у государства нет.

С учетом данной аргументации не удивительно, что, невзирая на бюрократические препоны, тяжбы шли к победам заявителей. Было вынесено несколько решений в их пользу по делам о компенсации за жилье, разрушенное во время АТО. Но деньги не получил ни один из пострадавших — производства гоняют по инстанциям уже много месяцев.

Не повлияла на это даже четкая позиция Европейского суда по правам человека, которая гласит: ответственность государства имеет абсолютный характер и объективную природу, основанную на теории социального риска. Говоря простыми словами, суду в Страсбурге не важно, кто стрелял: если это было сделано в результате теракта, Украина де-юре несет за это ответственность и должна возместить ущерб.

Именно с этими рисками и связывают отдельные юристы как “свертывание” АТО, так и законодательно закрепленное “умывание рук” государством в отношении к происходящему на Донбассе. Ведь с 30 апреля ущерб нельзя будет трактовать как полученный вследствие теракта. Механизм, когда законодательство по борьбе с терроризмом позволяло подавать иски по разрушенному имуществу против Украины в национальные суды, больше не будет работать.

Суды попросту не станут их принимать, ссылаясь на закон о реинтеграции.

Казус обратной силы закона и ожидаемый всплеск жалоб в ЕСПЧ

Впрочем, очевидные попытки властей снять с себя все бремя ответственности за последствия войны, скорее всего, не сработают. По крайней мере, в части тех случаев, которые были зафиксированы до 30 апреля.

“Если событие (разрушение, потеря имущества) имело место раньше (до вступления в силу закона №7163), то вопрос компенсации должен рассматриваться в соответствии с законодательством, действующим на то время, — говорит “Стране” юрист, специалист по делам ЕСПЧ Елена Лёшенко. — Я исхожу именно из позиции ЕСПЧ, он как раз и рассматривает и устанавливает нарушения исходя из законов, которые действовали на момент нарушения прав заявителей. Это принцип правовой определенности. Закон должен быть четким и предсказуемым, чтобы каждый человек мог предвидеть для себя последствия. На то время была АТО и другой закон. Поэтому все, кто пострадал в тот период должны ссылаться при обращении в суды на законодательство, которое действовало тогда”.

Впрочем, нельзя исключать того, что отечественных судей будут пытаться убеждать как раз в обратном. В такой патовой ситуации конечный итог затянувшегося противостояния между пострадавшими в результате вооруженного противостояния и государством, избегающим ответственности, вероятнее всего предстоит подвести все тому же Европейскому суду по правам человека. Куда все настойчивее подталкивает государство своих граждан.

Согласно данным реестра ЕСПЧ, к моменту принятия закона о реинтеграции на рассмотрении суда в Страсбурге находилось 4226 индивидуальных жалоб, связанных с событиями в Крыму или боевыми действиями на востоке Украины. Из этих дел 257 подано против России, 2997 — против Украины, еще 908 — одновременно против Украины и РФ. С последней судятся те, кто считает северного соседа виновным в разрушении их домов и жизненного уклада. Что же касается “украинских исков”, то они более чем красноречивы. Большинство жалоб на официальный Киев касается того, что он ничего не делает для своих переселенцев.

Позиция ЕСПЧ в таких делах пока не оглашалась. По словам Лёшенко, в настоящее время в Страсбурге рассматриваются дела пострадавших вследствие событий на Донбассе, но без установления вины какой-либо из сторон. И это в корне расходится с тем, как пытается трактовать подобного рода тяжбы официальный Киев.

Наряду с этим Европейский суд рассматривает и межгосударственные заявления “Украина против России”. Где, скорее всего, вопросы вины и будут исследоваться. В конце января министр юстиции Павел Петренко заявил, что уже в 2018 году Украина ожидает от ЕСПЧ первых решений на этот счет. В которых, как он полагает, будут четко указаны нарушения со стороны России, “как страны, которая опекает террористов и которая имеет постоянно действующие военные формирования на территории Донбасса”. По его мнению, именно в этом как раз и поможет закон о реинтеграции.

Впрочем, даже если Европейский суд и встанет в этом вопросе на сторону Украины, а анонс Петренко сбудется, это вряд ли поможет гражданам, чье жилье было разрушено в результате военных действий. Дело в том, что после принятия решения ЕСПЧ по так называемому “делу ЮКОСА” Россия изменила свое законодательство, освободив себя от обязанности выполнять решения суда в Страсбурге.

Это значит, что надеяться на компенсацию от Москвы за разрушенное жилье жителей Донбасса вряд ли стоит даже в самом оптимистическом сценарии для украинской власти. Но если вердикт Европейского суда будет половинчатым или принят в пользу России, ситуация еще более усугубляется. “Для наших судов практика ЕСПЧ — источник права, и это выше нашего закона”, — напоминает Лёшенко.

Но и это еще не все. Отказавшись нести ответственность перед пострадавшими в зоне АТО, Украина фактически открыла дополнительный ящик Пандоры. Правозащитники уже прогнозируют, что блокирование подачи исков в национальных судах против государства на этот счет приведет к тому, что граждане массово пойдут в Европейский суд по правам человека. Со всеми вытекающими отсюда для имиджа государства последствиями.

Виталий ГУБИН