Украинские и зарубежные правозащитники с трудом могут установить точное количество жертв политических репрессий в аннексированном Крыму. Российские силовики, фабрикуя уголовные дела, давят на подследственных, заставляют молчать, обещая “мягкие” приговоры, которые оборачиваются разорительными штрафами, пишет Сергей Стельмах специально для “Крым.Реалии”

Шантаж, запугивания и непомерные штрафы – так российские силовики давят на крымчан, рискнувших публично высказать свою позицию. В прошлом месяце российский “суд” присудил жительнице Бахчисарайского района Зареме (фамилия не сообщается) штраф в размере 300 тыс. рублей. Активист крымскотатарского национального движения Нариман Джелял написал на своей странице в Facebook, что женщина пострадала за проукраинские публикации в социальной сети. Он опубликовал часть “судебного” решения. В документе указано, что Зарему приговорили по первой части 282-й статьи Уголовного кодекса России – “возбуждение ненависти либо вражды”.

Из копии “судебного” приговора следует, что в доме пострадавшей прошел обыск. Силовики изъяли компьютер, сетевое оборудование, коробку от телефона, сим-карту и договор с интернет-провайдером о предоставлении услуг. Во время “следствия” женщина находилась под подпиской о невыезде. За какие именно публикации ее осудили, не указано. Джелял продемонстрировал только последнюю страницу документа. “Семья не стала публично сообщать о своей беде”, – отметил Джелял. Но теперь они вынуждены просить помощи у неравнодушных крымчан, дабы выплатить штраф.

История Заремы – далеко не единственный пример того, как российские силовики затыкают рты жертвам репрессий. В начале текущего года севастополец Виталий Славиковский получил два года условно по той же 282-й статье. По версии “прокуратуры”, он с ноября 2014 года по май 2015 года разместил в социальной сети “ВКонтакте” “сообщения агрессивного характера с текстом, содержащим ненормативную лексику”. Якобы Славиковский “разжигал” ненависть к болельщикам футбольного клуба “Спартак”. Российское издание “Фонтанка” выяснило, что севастополец получил срок за публикацию фривольной картинки с изображением артиста Михаила Боярского и нецензурными надписями. За такой “экстремизм” в Крыму можно привлечь кого угодно.

Широкая общественность узнала о деле Славиковского только летом прошлого года, когда материалы передали в Нахимовский районный “суд” Севастополя. Другому севастопольцу Эмилю Минасову дали реальный срок – год и три месяца колонии-поселения. По информации ФСБ, осужденный с марта по октябрь 2016 года “неоднократно распространял в социальных сетях материалы экстремистской направленности”. Подробности дела остались невыясненными. Родственники осужденного не контактировали с журналистами и правозащитниками. Скорее всего, Минасову предложили “сознаться”, пообещали небольшой срок, пригрозив семье, чтобы они не общались с прессой.

Общественность узнает только о самых громких эпизодах российского бесправия. В основном речь идет о фабрикации уголовных дел по “тяжелым” статьям: “терроризм”, “сепаратизм” (так российские “власти” расценивают публичные признания Крыма украинским), “призывы к свержению власти” и иные деяния, которые чекисты рассматривают как посягательство на государственные интересы. В остальных случаях людей запугивают, заставляют молчать, обещая “небольшие” сроки. Судя по контексту событий, Зареме и ее родственникам пригрозили переквалифицировать дело по другой статье и отправить ее за решетку, если информация по делу просочится в социальные сети и СМИ.

Украинские и зарубежные правозащитники не могут проследить точное количество крымчан, преследуемых за политические взгляды. В крымском “управлении” ФСБ, несмотря на показное беззаконие, не заинтересованы в громких скандалах. Политические репрессии на оккупированной территории – серьезное основание для ужесточения санкционного режима. В том числе, и на основании “Всемирного акта Магнитского”, который позволяет властям США вводить ограничения против российских чиновников и силовиков, заподозренных в нарушениях прав человека. Тогдашний президент Барак Обама подписал соответствующий закон в декабре прошлого года. Ответственность за незаконные расправы над крымчанами несет, в том числе, и высшее руководство силовых ведомств России.

В нынешней ситуации политические заключенные – скорей обуза, нежели предмет для торга с Киевом или Брюсселем. Чекисты предпочитают выдавливать неугодных жителей за пределы полуострова. Практика преследований в Крыму показывает, что ФСБ пока еще дает возможность фигурантам уголовных дел, находящимся в статусе свидетелей, свободно покинуть республику.

Российские “власти” предпочитают “бить рублем” по всем, кто не согласен с оккупационным произволом. Противников аннексии начали обкладывать штрафами еще с весны 2014 года. Самый громкий эпизод – встреча крымскотатарских активистов с народным депутатом Украины Мустафой Джемилевым на административной границе с Крымом. Они прорвали оцепление силовиков. На территорию полуострова въехать Джемилеву не удалось. Против участников акции фабриковали дела и накладывали административные штрафы по 30-50 тыс. рублей. Учитывая неблагополучную экономическую ситуацию, такие суммы обременительны для крымчан. Штрафы в 300 тыс. рублей – еще более болезненный удар по семейному бюджету. Осужденным придется продавать имущество, лезть в долги. Родственники, знакомые, коллеги и соседи узнают, что пострадавшего наказали за “неправильные” разговоры в интернете. После таких новостей каждый из них трижды подумает, прежде чем писать критические посты о “власти”. Собственно, ради этого чекисты и стараются.